На главную страницу

ПЯТНИЦА

В пятницу у меня короткий рабочий день, поэтому только в этот день недели, в перерыве между работой и дачей, я могу встретиться со столь интересным человеком, как Иван Магарыч Ивановян. Еще вчера я дал ему телеграмму с сообщением, что зайду к нему, причем дал ему лично, во время нашей короткой встречи на пересечении Филевской и Кольцевой линий метро.

И вот я подымаюсь по деревянной лестнице в стояке по адресу: улица Кролиководов, номер дома закрашен. Хозяин встречает меня с цветами на углу своей лестничной площадки.

Иван Магарыч — стоящий на пороге детства старик в синих казацких шароварах и в желтой, в горошке, рубашке. Окаймляют фигуру деда зеленый армейский галстук и носки цвета галстука. “Галстук требует стирки” — думаю я, а Иван Магарыч открывает передо мной дверь, и я прохожу в квартиру. Квартира коммунальная, из-за дверей комнат доносятся голоса соседей: “... говорила я тебе: не ешь лежа! А ты опять завалился жрать!..” “...Коля, я тебе не мешаю спать? — Нет, знаешь, помогаешь...”

Наконец мы протискиваемся в комнату Магарыча. Сквозь плотно зашторенное окно еле пробивается солнечный свет, повсюду валяется много бумаги в виде газет, вырезок и колбасы, на стене висит картина “Проводы покойника в армию”, в углу стоит внук, рядом находится шкаф, в котором сквозь приоткрытую дверь я замечаю прогулочный водолазный скафандр.

Старик усаживает меня за столик у окна.

— Я сейчас быстро заварю на кухне чайник, — говорит он, — а чтобы вы не скучали, сочините пока какой-нибудь кроссворд или рассказ, — подкладывает мне ручку, а сам идет с паяльником на кухню.

Наконец чайник на столе, и Иван Магарыч раскрывает передо мной свой семейный альбом. Он совершенно пуст.

— Посетители вырывают страницы, — объясняет старик. — А разве за всеми уследишь?.. Но ничего, я все фотографии прекрасно помню и сейчас вам их опишу. Вот здесь: я ехал на электричке в Коломну и предложил всем вагоном сфотографироваться на платформе в Воскресенске. Видите: все 240 человек поместились на фотографии. Я, знаете ли, люблю знакомиться в электричках с людьми, а потом со всеми обязательно веду активную переписку...

Магарыч перевернул воображаемую страницу и продолжил:

— А вот на этой странице у меня находятся фотографии на паспорт: это — я в Пицунде снимался, загорелый такой, это — в Питере, это, видите, я — в Париже. Как раз за ширмой было окошко с видом на Эйфелеву башню. А вот эта фотография — самая для меня ценная. Здесь я сфотографирован на паспорт на Камчатке. Представляете, извергается вулкан Авачинская Сопка, пламя на километр высотой, а я прошу друзей растянуть простыню и щелкнуть меня шесть на девять...

Да, по этим фотографиям можно проследить, как менялась моя рубашка, ведь на первых снимках на ней еще этого горошка не было... А подарила ее мне моя старшая тетя.

Монолог переливается в другое русло. Иван Магарыч захлопывает альбом и предается воспоминаниям:

— Когда в детстве я увидел фильм “Огни большого города”, то очень распереживался, заперся в темной комнате, рыдал там и бился в истерике, понимая, что у меня никогда не получится так сильно полюбить. Весь зрительный зал успокаивал меня и просил, чтобы я перестал плакать, вышел из будки и пустил туда киномеханика...

Мы с Магарычем делаем по глотку слюны, и старик вспоминает дальше:

— Когда пришла война, мне не было еще и шестнадцати. В своем городе, оккупированном немцами, я связался с подпольщиками, стал выполнять их задания — разносил подписчикам листовки, минировал немецких солдат. А однажды, возвращаясь с задания, я увидел... демонов. Пареньком я был шустрым, поэтому своим карманным ножичком моментально всех и перерезал.

Когда рассвело, оказалось, что за демонов я принял немецкие телеграфные кабеля. Благодаря такому стечению обстоятельств я сорвал планы немецкого командования: генерал Лебедьс не смог выйти на связь с любовницей и сидел весь вечер хмурый.

В своем отряде мы с товарищами соревновались, кто больше убьет немцев. После войны, на строительстве химкомбината под Берлином, я вдруг с чего-то вспомнил эту игру. Ох, и досталось мне за это от парторга!..

В пятидесятых я поступил в юридический институт на отделение честного слова. На одной из лекций мне вдруг показалось, что парень, сидящий в последнем ряду, — стяжатель. Я подошел к нему и сильно его избил. Но позже оказалось, что зря — он оказался совсем не стяжателем, а даже наоборот — был редактором батальонной стенгазеты, кавалером орденоносицы.

Иван Магарыч замечает, что я начинаю рассматривать вяленых рыбок, которые висят за ним на проволоке, откидывается на спинку минтая и продолжает:

— Люди считают, что я стал директором завода только потому, что моим тестем был Молотов. Ничего подобного, всего в жизни я добился только за счет своих деловых качеств.

Молотов просто позвонил министру легкой промышленности и сказал: “Знаю, у тебя есть вакансия директора автозавода. У меня тут на примете есть один студент...” “А как на счет его деловых качеств?” — спросил министр. “Можешь не беспокоиться, с этим все в порядке”. Вот так я стал директором. И проработал на этом посту-ту-ту...

Разбуженный зуммером телефона я просыпаюсь, протираю глаза и замечаю, что дед уснул. Я начинаю тянуться рукой к паркеровской ручке с золотым пером, которая торчит из кармана его рубашки. Но вот соседка, весь вечер наблюдающая из своей комнаты через окошко под потолком за происходящим, поднимает жуткий вой:

— Ну что за человек?! Каждую пятницу приходит ведь к бедному деду, чтобы украсть эту никчемную ручку! А ты что молчишь? — это она к мужу. — Скажи хоть что-нибудь.

— Эй ты, зверь, — орет тот, — еще раз к деду придешь, с лестницы спущу...

—   Да пошли вы все... козлы... — огрызаюсь я и выскакиваю через дверь.

Ничего, может быть, в следующую пятницу получится завладеть ручечкой-то...