Когда Лена, родственница из деревни, гостившая у нас, увидела в дверной глазок неизвестных мужиков, она бесстрашно открыла им дверь — Лене они показались безобидными, размером с глазок... Но мужики оказались не такими уж безобидными, а с норовом. Они как раз проживали в квартире напротив, и ни за что не хотели заходить к своим соседям, куда упрямо тянула их за рукав Лена, а вырывались и по-хамски матерились.

Разыграться начинающейся драме не дал сосед сверху, который защитил мужиков и мужественно подставил себя на их место...

В первые дни своего у нас пребывания Лена вела себя по-деревенски просто — путала серебряные вилки с руками, мою кровать — со своей (за что я ей, конечно, делал замечания), не умела пользоваться удобствами и поэтому часто бегала на балкон. Мы с супругой, естественно, как могли, старались привить ей навыки правильного прощания, езды на поезде и умения держать вилы, и долгое время с трепетом наблюдали, кто победит во внутренней борьбе Лены — ее деревенские корни окажутся сильнее или же город возьмет верх. Сначала преимущество было на деревенской стороне, и в нашей спальне на некоторое время даже появились куры, но все-таки город в этом неравном состязании все более и более перетягивал Лену на свою сторону, а, перетянув, держал ее там долго-долго, никак не отпуская обратно в деревню.

Мы уже забыли, по какому поводу Лена оказалась у нас. Вроде, давным-давно она приехала поступать в музыкальное училище, но сейчас ее по возрасту не взяли бы туда и уборщицей. Мы с женой в присутствии Лены недвусмысленно посматривали на учебник истории, пока тот сам не ушел с балкона в историю. Спустя некоторое время нам уже стало казаться, что Лена приехала на наши с женой похороны...

И все бы конечно ничего, пусть бы жила, скрашивала наше одиночество, тем более что наши дети, повзрослев, заторопились покинуть шумный отчий дом, да только у Лены оказалось слишком много родственников, как с моей стороны, так и со стороны жены. Лена часто отправлялась встречать их на вокзал, и потом приводила к нам. Все они оказывались мужчинами лет 40-60, немного потертыми и пахнущими помойкой. Ну, да родственников не выбирают, они выбирают нас.

Но, к счастью, родственники вскоре стали как-то меняться. Укреплялось их материальное положение, улучшались одежды, утончались нравы, они заканчивали престижные вузы, среди них оказывалось много бизнесменов, политиков, деятелей искусства и даже был посол одной африканской страны. Они одаривали Лену разными подарками, в том числе и экзотическими, в результате чего родственники-политики на время сменялись родственниками-медиками, но потом опять среди родни преобладали политики...