Учительница литературы Мария Филипповна дала на уроке своим шестиклашкам написать сочинение на тему «Кто видел вчера моего мужа после восьми вечера, с кем он был, и что при этом делал?».

Первым отчитался Вася Бегунков. Вася написал, что не видел мужа Марии Филипповны, так как у него имеется уважительная причина: он вчера болел, был не в состоянии не только выглянуть в окно, но даже посмотреть телевизор, на что имеется соответствующая справка, прилагаемая к сочинению.

Потом свою тетрадку положила Света Смирнова. Она тоже не видела супруга Марии Филипповны, поскольку сразу после уроков ее забрал папа и отвез за город в кафе, чтобы отметить в кругу семьи папин день рождения.

Следующей отчиталась Алиса Соколова. Она написала, что в этой школе она учится совсем недавно, не более полумесяца, поэтому еще не успела выучить не только родственников учителей, но и самих учителей, да и некоторых одноклассников она все еще путает.

Коля Митрохин написал, что видел мужа Марии Филипповны всего один раз в жизни, да и то на фотографиях, когда Мария Филипповна показывала Игоря Ростиславовича анфас и профиль детям и просила внимательно запомнить это лицо. Поскольку живет Коля на другом конце города, то с вышеуказанным гражданином ему пересекаться не приходилось.

Дима Сиваков заметил, что со времени прошлого сочинения не видел Игоря Ростиславовича, хотя до того встречал его в городе не раз.

Чуть более развернутым получилось сочинение у Бори Тарасова. Он видел вчера Игоря Ростиславовича на углу улиц Толстого и Урицкого. Зоя Лепесткова не только видела Игоря Ростиславовича на этом же углу, но и поздоровалась с ним. А Тома Залепухина даже проследила взглядом, куда направился Игорь Ростиславович. Он прошел метров 30 по улице Толстого, сел в синий автомобиль Жигули-2106 и уехал по указанной улице в направлении улицы Митрофанова. Лиза Победова даже зафиксировала время: 14:48 – время, когда машина завернула на Митрофанова. Далее ее перехватила Таня Веревкина. Она в те же 14:48 увидела указанную машину возле памятника герою Митрофанову, потом в течение 4-х минут наблюдала ее движение по улице его имени до тех пор, пока та не скрылась, свернув на улицу Инициативную.

Но и на Инициативной были наши люди, а именно: Вася Курочкин и Лева Степанов. Они оба заметили, что синяя шестерка остановилась возле ресторана «Победа», из нее вышел Игорь Ростиславович с букетом в руках. Происхождение букета из сочинений так вычислить не удалось. Но зато факт передачи букета другому лицу был зафиксирован сразу тремя наблюдателями: вышеуказанным Васей Курочкиным, Таней Веревкиной, которая успела пройти всю улиц Митрофанова и повернуть на Инициативную, а также Юлей Серегиной, которая со школы шла по улице Комсомольской, которая не так шумна, как улицы Попова и Митрофанова, а потом вышла на ту же Инициативную. Все трое увидели, как Игорь Ростиславович передал букет блондинке лет 26-27, а Юля даже указала ее имя: Виолетта Носкова, ее бывшая соседка по подъезду, менеджер турагентства «Берег мечты». Передав букет, Игорь Ростиславович поцеловал Виолетту в щечку, и они вдвоем прошли в ресторан.

Приблизительно с 15:18 по 16:30 за Игорем Ростиславовичем никто не наблюдал, а уже в половине пятого в ресторан зашла мама Славы Кочегарова, чтобы обмыть с подружками покупку квартиры одной из подружек. Обо всем происходившем в ресторане мама Славы Кочегарова рассказала папе Славы Кочегарова, а Слава подслушал.

Игорь Ростиславович заказывал роллы, темпуру, суп мисо, сливовое вино и много другое. Много танцевал босиком со своей спутницей, потом они кормили другу друга с ложечки и на глазах у всех целовались.

В 18:15 они вышли из ресторана «Победа» и пешком направились к дому 14 по улице Киселевской на глазах у выгуливавшего своего ротвейлера Коли Чеснокова.

Пешком Игорь Ростиславович и Виолетта поднялись на третий этаж, попавшись на глаза Васе Курочкину, выносившему мусор, и вошли в квартиру 19. Окна этой квартиры находились напротив квартир Юли Серегиной, Зои Лепестковой и Тони Кочкиной, которые живут в доме номер 16 по той же Киселевской улице.

Дальнейший ход событий, изложенный в трех разных сочинений, в общих чертах совпадает, разнятся лишь детали. Тоня пишет, что Игорь Ростиславович сразу стал целовать Виолетту в коридоре, а Юля предполагает, что он сначала помог ей снять плащ, так как из окна Юли коридор не виден, но то, что в гостиную она зашла уже без плаща, это точно. Зоя пишет, что на Виолетте все-таки был в это время тонкий розовый шарфик, но то ли он дальше спал сам с шеи Виолетты, то ли она сама сняла его, ей увидеть не удалось. Серегина написала, что Игорь Ростиславович бросил Виолетту на диван, обитый розовой замшей, но Лепескова указала, что диван был разрисован пальмами, которым не очень идет розовый цвет. Кочкина, вообще, не обращает внимание на обивку, но замечает, что подушечки на диване были «пухленькие, словно ангелочки». Именно на эти подушечки и упала Виолетта, потом приподнялась, когда Игорь Ростиславович стал стаскивать с нее белый свитер. Она подняла руки с французским макияжем и несколькими золотыми перстнями вверх, и Игорь Ростиславович быстро стащил свитер и положил… нет, бросил на кресло, - писала Кочкина. Лепескова же замечает, что когда Виолетта в конце сочинения одевала свитер, он лежал на кресле ровно, следовательно он туда был положен, а не брошен. – Значит, так аккуратно бросил, - спорит с ней Кочкина. – Очень интересно… - полемизирует Лепескова. – Бросил так, что рукава оказались с одной стороны, а низ свитера – с другой, и брошка оказалась повернутой не к креслу, чтобы не поцарапать обивку, а от него… Серегиной же показалось, что это не брошка, а значок с жуком, так как внизу была какая-то надпись. Что любопытно, мама Славы Кочегарова ничего папе Славы Кочегарову про брошь не говорила, вполне возможно, что брошь появилась на выходе из ресторана…

Под свитером взору Игоря Ростиславовича и трех одноклассниц открылось тело Виолетты с розовым бюстгальтером от «Дикой орхидеи» и золотая цепь с подковкой. Как потом выяснилось, трусики были тоже розового цвета, с тремя цветочками – двумя спереди, одним сзади. А ьыли трусики спрятаны под колготками, которые тоже с тела Виолетты снимал Игорь Ростиславович. Все три наблюдательницы сошлись во мнении, что снимать колготки Игорь Ростиславович не умеет, и вполне мог порвать недешевую вещь, но в целом вел себя вполне галантно. Не давая Виолетте остыть, он стал осыпать ее поцелуями, умудряясь освободившимся на секунду конечностями сбрасывать с себя пиджак, рубашку, галстук, носки, брюки, трусы.

К своей одежде уж точно у него было отношение, как к чему-то лишнему, мешающему ему. И только после того, как сам остался в чем мать родила, он просунул руку за спину Виолетте, расстегнул застежку на бюстгальтере и снял его, после чего стал осыпать грудь Виолетты поцелуями, затем одной рукой он полез ей в трусики с цветочками. Виолетта подняла ноги, а Игорь Ростиславович потянул трусики вверх, не переставая другой рукой гладить ее шею, губами впиваться в ее губы, вдоль ножек, минуя коленки, косточки, пальцы ног… В этот момент Игорь Ростиславович разомкнул ладонь, отпустив трусики, но они повисли на большом пальце левой ноги Виолетты, та опустила палец, и трусики соскользнули на пол…

А уже в 19:46 Игорь Ростиславович вышел из дома Виолетты, где был замечен Сережей Кучиным, ходившим в гастроном за хлебом, перебежал через улицу и сел в свою машину. Наверно, Игорь Ростиславович был уверен, что сливовое вино из него уже выветрилось, так как завел машину и смело покатил по улицам Инициативной, Митрофанова (сочинение Славы Кочегарова), Попова (сочинение Левы Степанова), 8 Марта, и вошел в собственный дом, в котором также проживали Тома Зелепухина и Катя Иванова (Катя в своем сочинении заметила, что от Игоря Ростиславовича пахло духами, с чем Мария Филипповна согласилась), в 20:00 позвонил в дверь своей квартиры. А что было дальше, Мария Филипповна уже знала.

Зазвенел звонок. Мария Филипповна собрала тетрадки, схватила их в охапку, прижала к себе и выскочила из класса. Его лицо озарялось улыбкой.

- Надо же, - говорила она, - 32 сочинения, и ни в одном ни единой орфографической ошибки. Потрясающе! Результат, достойный книги рекордов Гиннеса!